Дмитрий

Но вот, что касается бальзамов... "Петровский" грешит. Грешит по сравнению с лахденпохухолевой. Последняя исполнена исключительно аккуратно и нежно. А петровцы халтурят - добавляют в бальзамы концентраты из фруктов и ягодов. А это нехорошо. В том числе и для головы. А вот "Русский стандарт" (качества) в клюквенном исполнении исключительно бодрящ.

Тамара:

Я не фанатка бальзамов, поэтому доверяю Вашему вкусу. Но видите ли, "Русский гарант" (а не стандарт ) в клюквенном исполнении для людей, которые знают истинный вкус свежей клюквы, сильно отдает синтетикой, уж поверьте... Я гостей с таким джентльменским набором обычно заворачиваю на пороге с просьбой принести чего-нибудь более... Или менее... ну, Вы поняли, я надеюсь.  Впрочем, до крайних мер доходит редко, обычно обходимся моими домашними запасами.

Переживать?!  Да ни секунды! Вы меня совершенно неправильно поняли. У нас весь город веселится, и гостей мы туда водим, чисто чтоб поржать. А насчет поржать - так это у петрозаводчан (не петрозаводцев!) любимое занятие. Вы никогда не слышали, что Петрозаводск называют Северной Одессой?

Еще как замечают... Вы не были у Виговской часовни? Это если идти в противоположную сторону от экспозиции, вдоль гряды, мимо не пройдете. Называется это место Нарьина гора, и по уверению всех экстрасенсов мира, там расположен канал, по которому Земля черпает энергию из Космоса, и там за 15 минут можно подзарядиться на несколько лет. При всем моем скептицизме, однажды я была свидетелем сцены, которая подтвеждает все вышесказанное. Лет десять назад я решила провести свой двухнедельный отпуск у друзей - сотрудников музея - в Жарникове. А уже перед самым отъездом мне захотелось сходить на Нарьину гору. Там, кстати, еще по дороге совершенно непревзойденные виды в обе стороны... В общем, иду, а впереди меня идет парочка весьма пожилых скандинавских туристов (Вы правы насчет Скандинавии, этот народ ни с кем не спутаешь, это, безусловно, Европа, но совершенно самобытная). Ну лет за 70 точно. И направляются опять же к Виговке. Я из чувства врожденной деликатности прохожу мимо и думаю, что зайду на Нарьину гору на обратном пути.  Тем более там везде одинаково красиво... Прохожу значительно дальше, застреваю, чтобы покурить, и наконец решаю вернуться назад.
И тихо, очень тихо, на цыпочках прохожу мимо Виговки... Потому что там, на ступеньках часовни, которая и так держится на соплях, эти бабушка и дедушка занимаются любовью... И я, зная об особенностях здешней энергетики и понимая, что у них, возможно, что-то получилось впервые за последние 10-20 лет, ухожу вниз как можно более незаметно и стараюсь остановить туристов с детьми, которые рвутся подзарядиться энергией, уговаривая их подождать хотя бы полчасика (детям-то туда по-любому нельзя!).
Как Вы думаете, чем можно удивить человека, который лично наблюдал пожилую пару, исполняющую супружеские обязанности на ступеньках Виговской часовни? Вот и я долгое время думала, что ничем. Потому что молодая была и глупая. А у жизни столько сюрпризов...  

Очень не хочу Вас расстраивать... Но боюсь, что ларчик открывался очень просто. Мы улыбаемся, потому что нам здесь хорошо. У меня улыбки хватило даже на все три дня в Москве. Хотя порой аборигены косились... А Вам разве не хотелось улыбаться у нас?  
Кстати, насчет Москвы, ее темпа и ритма. Почему-то, с кем бы рядом я ни шла, мне все советовали остановиться и передохнуть, потому что "мы никуда не торопимся и везде успеем". И мне каждый раз приходилось объяснять, что я никуда не тороплюсь, а просто спокойно иду... Вот же парадокс. Ни один москвич за мной не успевает...  

Однозначно пить. Мы все так делаем, а потом улыбаемся... Впрочем, без него мы улыбаемся тоже... И что тут посоветуешь москвичам?

Дмитрий:

День 5: Переход по ББК.

И настал День пятый. Беломоро-Балтийский канал. Страшно, аж жуть… Но самое главное – холодно. Ветер дует везде и со всех сторон. Солнца нету, хотя и говорят, что оно бывает. И бывает тут до 30 жары. Но не в этот раз. С утра температура оказалась на отметке 12 градусов и такой держалась весь день. И всё бы хорошо, если бы не ветер.

Шлюзов много. Сначала надо подняться 10 раз от онежского бассейна до водораздела, а потом 9 раз спуститься до Белого моря на 100 с лишним метров. Итого: 19 шлюзов. Я сдуру возжелал приобрести план-схему этих самых беломорских шлюзов, очень в этом смысле рассчитывая на город Беломорск. Но вовремя сообразил, что охрана с автоматами тут неспроста, и данные, видать, так же тупо засекречены вояками, как и все наши карты, которые можно купить в качестве путеводителя по России почти в любой стране мира. Вот, кстати, и схема. Строго засекреченная. Их Википедии.

Некоторые шлюзы обселены населением, предлагающим шлюзующимся копченую рыбу неволжских размеров и морошку во всех ипостасях – от свежей до варенья. Ну и грибы, конечно. Сушеные, прошлогодние. Шлюзы, кстати, как известно, являются режимными объектами. Но если на волгобалте их можно фотографировать хоть до усрачки, то на Беломорканале такие вольности не дозволяются. По пришлюзовой территории ходят охранники с автоматами и вежливо, но убедительно советуют турикам засунуть камеры и аппараты поглубже. Населенные пункты, сопровождающие шлюзы, состоят из нескольких жилых и нежилых построек убогого вида, обильно обнесенных колючей проволокой. Среди торгующего на шлюзах населения много детей. То есть – в основном это и есть дети под присмотром какой-нибудь бабульки.

(вон там на заднем плане прохаживается автоматчик, прозевавший государственную измену в виде фотографии)

По воде после торговли бойко плывут червонцы, вырванные ветром из торгующихся рук. Возможно где-то на месте слива воды имеются какие-то уловительные приспособления для валютных средств, препятствующих их оттоку или миграции и фиксирующие отмытые в водах канала деньги надежно и крепко на заданной территории. Всё-таки, режим есть режим. И финансы надобно (бы) держать в строгости.

Природа, как говорится, не поражает разнообразием – темная вода, окученная серыми облаками. Среди воды (система озер) часто встречаются островки с растительностью – березами и соснами. Всё это как-то умудряется произрастать почти на камнях. Да и канал сам проходит через камни. Вырубали его киркой и лопатой, в отличие, скажем, от канала им. Москвы и частично Волго-Балтийского, где активно использовалась строительная техника. Здесь никакой техники отродясь не было. Да и откуда бы ей было взяться? Да и зачем, если до сих пор по радио теплохода передают: «канал был построен самым незатратным способом – человеческими руками и подручными инструментами». Хорошо ещё, что выдавали кирки и лопаты. А могли бы и руками заставить камни дробить и выгребать. То есть, человеческие руки до сих пор считаются в государстве самым дешевым инструментом. А технику, естественно, бережем. Видимо потому, что очень она у нас ненадежная и постоянно ломается…

Да, так вот. На 10-м шлюзе до сих пор функционирует зона. Фотографировать там тоже ничего нельзя, а то можно запросто быть снятым с корабля и отправиться на принудительные работы по ремонту знаменитого речного пути.

Зато на этом шлюзе есть остановка, где можно сойти с палубы и походить по бетонной суше. И даже за 100 рублей прокатиться до живописного водопада, посетить специальный магазин, где продаются поделки, сделанные трудовыми руками местных заключенных, и что-то, кажется, ещё. Остановка называется Надвоицы. Именно тут и располагается  зона. Охраняют её девчушки, бывшие школьницы, за 15 тыс. рублей в месяц. Возле магазина имеется доска объявлений. «продам однокомнатную квартиру», например. Интересно, сколько она там стоит?..

В магазине - точнее, Учреждении 220/1 - продаются поделки с зоны. Сделано добротно, не спеша, качественно: деревяшки – ложки, половники, вешалки, подставки под кухонную утварь, полки, какие-то сосуды для круп. Народ покупает. Я не стал. Во-первых мне ничего не надо (кроме ножичка), а во-вторых… Вина-водки нету. Только пиво. Из сигарет Ту-134, Беломор-канал, естественно. Прима ещё. Консервы, вобла. Короче, ничего не купил. А ножичек… Дело в том, что купленная накануне петрозаводская колбаска остро желала быть нарезанной на тонкие кружочки, а перочинный ножичек куда-то затерялся. Вот и подумалось, что заточка для колбаски, конечно, вряд ли подойдет, а вот хороший кованый ножичек оказался бы кстати. Однако режущих и колющих предметов среди продуктов, производимых современными обитателями надвоицкого спецучреждения. не оказалось… Наверное, заточкам и ножам запрещено покидать пределы производственных цехов, иначе трудно объяснить их отсутствие в розничной продаже. Режим-с…

Зато рядом со шлюзом №10 имеется красочный водопад. Рядом с водопадом водятся грибы и тучи голодных и злых комаров. Для того, чтобы попасть на водопад (пешком нельзя – режимная зона), предоставляется вот такое транспортное средство:

В него необходимо набиться как килька в банку и ехать минут 10-15 по грязи. Если всё это проделать, то в конце будет бонус. Примерно, вот такой.

На пристани две девчушки под дождем продают кусочки шунгита с корявой надписью краской «Надвоицы 2007». Очень мило. Навевает что-то из дембельского репертуара. Впрочем, может эти надписи тоже делают на зоне. Тогда, по крайней мере, становятся понятыми позывы к датировке. Год на камушке прибавил – год на зонушке убавил. Так счет и идет. Поётся гнусавым фраерским голоском: «Я откинулся из зоны… Моросил холодный дождь»… Ну и так далее…

Перед выходом в Белое море имеется вот такой деревянный последний шлюз (тоже секретный). Что там на чем держится угадать трудно. Скорее всего – на честном слове и костях его строителей. Но находится внутри всё равно стремно. Так и кажется, что щас всё обвалится и затопится.

Там, в этом шлюзе каким-то образом поселилась берёзка. Вот она.

Когда камера заполнена водой, дерево полностью затоплено. Вот такая вот у него невесёлая, камерная, но всё же жисть…

А вот город Беломорск оказался, хоть и таможенным постом, дающим разрешение на выход в море, но не городом, скорее, а… говнюшным посёлком. Правда со своими дворцами.

Вот видите справа этот богатый особнячок с прочными колоннами на крыльце? А теперь смотрим налево. До сортира от колонн по грубому подсчету бежать надо метров 80. Вот это угодья! Вот это масштаб! Вот это – по нашему!

Остальные фото можно изучить тут.
А тут - короткое видео. И тут тоже.

Тамара:

Кстати, Вам не рассказывали, что именно в этой колонии начинал свой трудовой путь некто Нургалиев?
Надвоицы, кстати, знамениты не только колонией, но и алюминиевым заводом. Очень сильное предприятие, и поселок там очень приличный, благоустроенный и симпатичный (теперь он вообще считается городским поселением), но туристам показывают совсем другое. Почему-то... В общем, Надвоицы - город контрастов...   
Беломорск... Мда. Боюсь, что насчет него Вы правы... 

Дмитрий:

Кхе... Ну, не знаю тогда... На меня он произвел весьма специфическое впечатление (исключая чудесные близлежащие природные красоты). Примерно такое же, как Беломорск или Белозерск. О последнем ещё расскажу.

А фотосказ о Надвоицах находится тут.

P.S. А Нургалиева можно понять. Я бы на его месте тоже старался. Чтобы из этого "города контрастов" ноги унести. Впрочем... везде люди живут. Даже в Беломорске. А вообще удивительно наблюдать какую-нибудь лодку с одиноким рыбаком, когда идешь часами по разливам рек и никаких селений вокруг не видно. Откуда они берутся там? Непонятно...

День 6: Соловки

Эх, Соловки, Соловки... Не тревожьте меня...

Вот, кстати, "Тамарин причал". С сакраментальной надписью «Здравствуй и прощай». Символично, однако...

Соловки – это, в общем-то, несколько островов, архипелаг, так сказать. Так и хочется добавить «гулаг». Но не буду пока. Самый большой из островов так и называется – Большой Соловецкий. Там монастырь. Основан аж в 1436 году Савватием, Зосимой и Германом. Все они святые, естественно. Сначала монастырь был деревянным, как водится. Но после того как несколько раз выгорел дотла (что тоже частенько водится), стал каменным. Это уже в 1552-1557 годах. Ох и давно дело было.

Вообще, во всех путеводителях написано, что Соловецкий монастырь был основан в целях просвещения окрестных язычников. Но мне лично в это верится с трудом. Какие, в жопу язычники, когда до этих островов не добраться. Ясное дело, братия просто смылась подалее от гражданско-духовных властей с глаз долой. И чтобы никакая государственная задница не смогла туда добраться. Но дело у них пошло как раз государственное. А именно – и центром просвещения и просвЯщения стал монастырь, и библиотека у них была дай Бог каждому, и форпост, так сказать, не последний в смысле охраны северных территорий.

Так вот, охрана, стало быть… Стены монастыря сложены их неотесанных валунов. Толщина их у основания достигает 7 с чем-то метров.

Башни стоят высотою до 17 метров. Было дело, сунулись туда англицкие корабли с пушками. Типа, подзаправиться провизией. Да не тут-то было. Дошло и до пушечной пальбы. Да только фиг ли таким стенам будет от круглых окатышей, именуемых в военном деле ядрами. Короче, пришлось убираться иностранному флоту несолоно хлебавши. Зато по поморью прошел слух, что, мол, Бог отвел от монастыря угрозу. Святое место, дескать. Ну и поперли туда паломники на утлых лодченках. А это я вам скажу, не шутка – по Белому морю паломничествать. Грозное оно дюже, море это. И холодное. А вывод такой – стены надо строить как положено. То есть так, как они там, собственно, и построены – прочно и надежно. Как говорится, на Бога надейся, а камень клади прочный. Тогда и «чудеса» случаются чаще в виде неприступности и поругания чужеземного супостата. Да, и ещё – монахи, видать, и оружие своё врагу не продавали. И в этом тоже есть смысл. Жаль, что его теперь напрочь позабыли отечественные крупные и мелкие военачальники. Это ведь простые вещи, и их лучше бы помнить.

Значится так… Жизнь на Соловках делится на три части: монастырская, музейная и бытовая (школа, больница, хлебопекарня, рыбаки). Это теперь. А раньше она делилась на монастырскую и тюремную. Какого черта было засылать государственных преступников в такую даль – теперь уже не поймешь. Это дело государевого соображения и простым грешным в нем не разобраться. Но всё равно диву даешься – неужели на просторах родины нельзя было найти острог поближе? Видимо нет. Скорее всего императорские Соловецкие тюрьмы предназначались для особо отличившихся персон.

Одним из первых соловецких узников был Сильван – проповедник нестяжательства (умер в монастыре в конце 20-х годов XVI века). Умер-то он умер, но учение его, видимо, впиталось на островах. Дело в том, что сейчас на восстановление монастыря государство выделяет немерянные деньги. То есть, конечно, мерянные… Но вот в прошлом году монахам дали что-то порядка 150 миллионов рублей. А они, бедолаги, освоить их все не смогли и потратили под отчет только 110 миллионов. Нет, вы представляете? Не смогли освоить бюджетные средства! Да, это же действительно святые люди!

Вот – видите? Справа уже отремонтировано, а слева пока ещё нет.

Так вот о ссыльных… И Иван Грозный сюда ссылал понемногу (в частности, и своего временного и неожиданного соправителя Симеона Бекбулатовича – прямого потомка Чингисхана, между прочим. О!). И Авраамий Палицын – автор «Сказания» о событиях Смутного времени – здесь сидел, и ещё много всяких людей. Вот здесь на фото на табличках перечислены все узники, умершие в одной только камере.

А таких камер тут пруд пруди. Главное, что в те времена (и сейчас тоже, кстати) это были каменные, сырые, мало освещенные и совершенно непрогреваемые помещения. Летом ещё как-то можно… А в остальное время – практически никак.

(вид изнутри, так сказать, на волю…)

Но народ был здоровый, видать. Вот, к примеру, последний атаман Запорожской сечи Петр Кальнишевский просидел на Соловках 25 лет в одиночке и дожил до 102 лет. Вот это, извиняюсь, здоровьице. Богатыри. Не мы.

А уж кто тут сидел при СЛОНе – это никакому перечислению не поддается. Через соловецкие лагеря (1923-1940) прошло около 100 тысяч заключенных. Половина здесь же и зарыта. Правда, с 1937-го (когда расстреливали пачками) СЛОН переименовался в СТОН (лагерь стал тюрьмой, но смысл от этого не поменялся). Сидели тут в основном – интеллигенты, старые коммунисты, иностранцы – коминтерновцы, и молодежь по политико-террористическим делам. Уголовников было всего-то до 10%. По разным источникам из тех 100 тыс. погибло от 30 до 50 тыс. В 1937 расстреливали пачками. А с 40-го года СЛОН закрыли и организовали на островах школу юнг северного флота. Среди юнг тут учился и моряк Валька. Он же – впоследствии небезызвестный писатель Валентин Пикуль.

Вот тут виден серый большой сарай по центру. В нем содержался гидроплан начальника СЛОНа. Летом сюда можно ещё как-то по воде. А зимой – только самолетом. И аэропорт имеется. Рядом с Филлиповской пустынью.

Говоря об отдаленности Соловков от госадминистрации («если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря»… Да?), следует упомянуть пару визитов сюда самого Петра Первого. Первый раз царь приехал в 1694-м пробыл три дня и подарил целых 600 рублей (по другим данным – аж 700!) на создание нового пятиярусного иконостаса. В память об этом посещении около монастырской пристани был поставлен деревянный крест. Он и до сих пор там стоит.

Во второй раз Петр явился в 1702 году. И ничего не подарил. В 1858 году эти места осчастливил своим визитом Александр II. Этот подарил 2000 рублей на роспись храма. Инфляция, однако. А в 2002-м острова навестил патриарх Алексий II и привез с собой целого Путина в качестве президента и главного спонсора. Путин подарил много. И продолжает дарить (см. выше о неосвоенных бюджетных средствах). В августе снова ожидается Алексий, которому, судя по всему, ближе к душе всё-таки Валаам. Но от Соловецкой обители ему всё равно не отвертеться. Монастырь-то ставропигиальный. То есть независимый  местной архангельской епархиальной власти и подчинённый непосредственно патриарху. Вот такие дела.

Вообще, несмотря на мощь и красоту монастырских построек, впечатление от Соловков осталось какое-то гнетущее. Лето там пока не наступило. В ботсаду цветет сирень. Дорог нету. Зато есть гостиница. В воздухе не темнеет, потому что белые ночи. Даже при отсутствии солнца в округе светло. Чтобы попасть к колодцу со святой водой, что в Филлиповской пустыни, пришлось взять такси. Пешком далеко, а на прокатном велосипеде или мотороллере, как оказалось, по местным дорогам далеко не уедешь. Отвез нас туда интеллигентного вида таксист, оказавшийся впоследствии работником порта, отдающим швартовые. 500 рублей час. Нормально.

В другой, Макарьевской пустыни, находится ботанический сад. Сад маленький, но настоящий. Видно, что за ним аккуратно ухаживают и приглядывают. Легендарных парниковых арбузов, правда, там уже нету (а в царские времена вроде бы были). Но всё равно – симпатичное место. Но с кровожадными изголодавшимися комарами, от которых не спасают никакие московские средства.

Из растительности ещё примечательны морские водоросли типа ламинарии и фукуса. Похоже, они там водятся в промышленных масштабах, так что у местного населения, по крайней мере, йододефицита наблюдаться не должно.

Бараков слоновских в поселке почти не сохранилось. Есть пара-тройка. И те реставрируются под музеи. Не интересно (если это слово сюда подходит). Ощущение такое, что куда бы ни сунулась советская власть – везде разорение и гадость. Впрочем, может это не от коммуняк, а от дерьмократов? Однако при последних хоть Слона там не было. И на том спасибо. А рыбсовхоз, конечно же, пришел в негодность. Да они все по сути пришли в негодность, разве что кроме тех, что осчастливил своим вниманием наш бывший главрыбец Наздратенко и ему подобные. Ценности, вывезенные с Соловков на килограммы, потихоньку, вроде бы начинают возвращать. То, что не утеряно безвозвратно, обнаруживается в московских музеях Кремля. И действительно – где же им ещё обнаруживаться?.. Но многие вещи, в том числе иконы, соловецкие сами не берут. Климат, говорят, для них неподходящий. То есть 500 лет при соловецкой власти был подходящий, а после 70 лет совеЦкой – оказался некудышним. А некоторые ещё щебечут, мол, глобальное потепление, то да сё. А на самом деле выясняется, что на климат больше влияет властно-государственное устройство. Вот так вот, дорогие друзья. И никакие глобальные изменения для отдельно взятого режима ничего не значат. Есть о чем задуматься политоклиматологам.

Да, вот что ещё: фильм «Остров» снимали в Кеми, на материке, а не на Соловках, как многие заблуждаются (в том числе и я). Кемь, если смотреть на глобус, это примерно на полпути между Петрозаводском и Мурманском. И слева от Соловецких остров, до которых из Кеми вообще рукой подать – 60 километров. А до Архангельска – аж 360!

Ну, так, примерно...

Упс. Подробнее фотосессию можно оценить тут.

День 7: назад к Кижам.

И был день седьмой. И я почувствовал, что ожирел. Потому что питаться трехразово, имея только на завтрак какую-нибудь котлету с макаронами и кашу, густо заправленную маслом… это грех. Жестокий и глубокий грех. Столько жрать нельзя.

В один из дней (кажется, то был день пятый) нашему соседу по ресторанному столику резко и необратимо не понравилась утренняя котлета. Он проклял ее и устно пожаловался администратору. На что мы ему посоветовали впредь жаловаться письменно, дескать, не нравится – пиши жалобу… Он хоть и не послушался, но дельного совета, кажется, не забыл. 

Если тебе не понравилась котлета, то это тоже большой грех, потому что с первого по четвертый день они были созданы точно такими же. И вообще, по большому счету, любая котлета – это микромир. Между прочим, Бог лепил свои котлеты 7 раз. Ну, или около того... Они все оказались разные по начинке, консистенции и, соответственно, вкусу и запаху. Но все, как потом выяснилось, пришлись к месту и ко времени.

Короче, можно долго философствовать по этому поводу, но вывод один: если у тебя нет гастрита, холецистита, колита и прочего проблемалита, гавкать на котлету грех. А вывод второй – если вы гавкнули на котлету с утра, значит вам с ночи в чем-то крупно или мелко не повезло. Утром вообще гавкать западло. Это не интеллигентно и не гигиенично, особенно в отношении неповинных окружающих.

На протяжении всех этих семи дней сосед хвалился водкой под названием «Медвежий угол». Я никогда не видел и не пробовал такого продукта. Но и не завидовал, потому что видел массу медвежьих углов. И все они были более или менее похожи друг на друга. А в этот день к обеду подали искусно нарезанную сельдь и было заметно, что сосед с соседкой страдают. Не хватало водочки. Идя навстречу страданиям я предложил заказать. Но они отказались категорически. Потому что ничто не может сравниться с «Медвежьим углом». Я спорить не стал. Соседка встала и убежала в каюту. Вернулась быстро и сразу же закусила селёдочкой. Сбегал и сосед. И тоже закусил. Им стало хорошо. Сосед забыл про утреннюю котлету и ещё раз передумал писать жалобу. Как же всё-таки хорошо, когда окружающим хорошо! На душе сразу становится радостно и спокойно.

Тем временем начался переход по ББК обратно в Онежское озеро. С утра было пасмурно, хмуро-сурово. Днем высунулось солнышко проведать, дескать, как вы тут все? Не задубели без меня? Задубели, многоуважаемое Солнышко, ещё как задубели. Всё ж  севера, а не Черное море. Тем более не Средиземное.

И всё началось сначала: те же 19 шлюзов только в обратном порядке. Первые несколько шлюзов всё также охраняют ружьем (АКМ) с притороченным к нему бойцом. Боец не призывник, а вохровец. Возможно, потомственный, потому что выражение лица на нем отсутствует. Да и лицо-то какое-то неприметное. Ему бы питерский юрфак окончить и в разведке подвизаться. А он тут ходит вдали от цивилизации, не сознавая своего естественного дара. Эх… А ведь мог бы со временем и президентом заделаться.

Возле предпоследнего шлюза назначена так называемая зеленая стоянка.

Это уже ближе к вечеру. На стоянке (лучше б её не было) одолевают стаи некормленых комаров. Лес кругом дремучий, хотя и с вытоптанными тропами. Два шага в сторону и дорога потеряна. Ориентиров в чужом лесу нету. Солнце опять спряталось. Хорошо хоть пароход свистнул, вышли на звук. А то бы… Даже говорить не хочется. Собирается настоящая гроза нах… Дождь надвигается стеной, гром и молнии кругом. Чего-то там случилось в шлюзе и пароход застрял на целый час. А питьевой воды нету. Кончилась она. А набирать её можно только в Онежском озере. Там она чистая, хотя и темная на вид. Но до него ещё пилить и пилить… Короче, делать абсолютно нечего.

Самое время заняться наблюдениями за населением теплохода. Тем более, что на ужин позвали. Вот за соседним столиком тощая одинокая девушка. Путешествует в одноместной каюте. Видно, что страдает, хотя и держится молодцом. Первые три для приносила с собой в ресторан свежие огурчики в пластиковой коробке и аккуратно их поедала. Был бы Матисс какой-нибудь на корабле, непременно отразил бы это чудо на полотне. «Девушка с огурцом». И всё такое неясно-размытое вокруг… Честное слово, здорово бы вышло. Но…сегодня огурчики кончились. Как и питьевая вода. Сегодня девушка принесла очищенную морковку и пучок укропа. Наверное, затарилась на Соловках. Морковку надо уметь откусывать. Вот что я вам скажу. Просто так хрумтеть этим овощем не интересно. Девушка умеет правильно откусить морковку, чуть прижмуря глаза и оттопырив в сторону мизинец руки, в которой удерживается предмет поедания. И вообще она – менеджер из компании по страхованию. Пойти застраховаться что ли? Нет, не пойду. Я не верю в страхование. И девушку расстраивать не хочется.

По верхней палубе носятся подростки – две девчушки и мальчишка. Лет 11-12. При этом мальчик выглядит совсем ребёнком, а девочки отнюдь нет. Переходный возраст. Понятно. Непонятно только откуда у детей такие зверские выражения лиц? Впрочем, я видел их пап с мамами… Наверное, это гены.

А вот две дамы: постарше и помоложе. За обедом они обе были в спортивных штанах. Разные были штаны. Теперь они ими поменялись. К чему бы это?..

А вот по палубе нарезает круги бабка.  Бабка маленькая, активная. Как две капли воды та самая, что в молодости наяривала рок-н-ролл вместе с поваром Николаевым. Это из Города «Зеро», если кто помнит. Дождь кончился. На палубу вылез пузатый дядька. Он сразу в плавках укороченного советского фасона. Его можно понять. Деньги уплочены, отпуск кончается, а позагорать толком не удалось. То есть – программа не выполнена. Обидно, блин! Но мужика сразу атакуют стаи притихших было комаров, и он сразу разочарованно ретируется. А то! Тут комары могут загрызть насмерть. Не даром на Соловках таким образом зеков пытали – голыми на свежий воздух… И так до помутнения рассудка. Изверги. И комары тоже.

Ой, мамочки. До чего же я тут обленился! Настолько, что даже лениться лень. Всё.

И всё-таки ещё пару слов. В защиту «Русского гаранта». Что с клюковкой. Не обзаведись я им заблаговременно четвертого дня в славном городе Петрозаводске, в этот седьмой ненастный и скучноватый день, я бы, пожалуй, и строчки не написал. Вот. А некоторые... медвежий угол, медвежий угол... 

Остальные фото седьмого дня притаились тут.